Прежде чем он увидит - Страница 38

«Ты рано», – сказала Макензи, усаживаясь напротив.

«Да, – ответил Гарри. – Что уж сказать. Я был в нетерпении».

«Как дела, Гарри?» – спросила Макензи.

Вопрос его смутил, но улыбка не исчезла с лица. «У меня? У меня хорошо, – сказал он. – Вторая половина курса в Академии какая-то неинтересная, тянется еле-еле, понимаешь? Но мне нравится. Очевидно, не так сильно, как тебе. Как продвигается дело? Или… тебе нельзя об этом говорить?»

Макензи пожала плечами и едва не начала рассказывать ему всё, что случилось с ней за день. Но вместо того, чтобы снова испортить себе настроение, она выбрала уклончивый ответ. «Конечно, есть чему поучиться, – ответила она. – За последние пару дней у меня были и успехи, и промахи».

«Ты была к ним не готова?» – спросил Гарри.

«Я не знаю», – ответила она.

«Я думал, дело «Страшилы» многому тебя научило».

Макензи закатила глаза: «Так и есть. Но мне кажется, что теперь все меня судят только по нему».

«Извини», – явно смутившись, сказал Гарри.

«Всё в порядке. Уверена, что любой нормальный человек был бы рад такому вниманию».

«А ты не нормальная?»

«Ага».

Они неловко засмеялись. Подошедшая официантка приняла заказ. Макензи воспользовалась заминкой, чтобы оглядеть Гарри с ног до головы. У него была приятная, но не выдающаяся внешность. Она знала это и до сегодняшнего вечера, много общаясь с ним в Академии. Она была уверена, что он был самым красивым малышом в саду, который вырос в неловкого подростка, который стал привлекать внимание противоположного пола только на средних курсах колледжа. Думать о привлекательности Гарри было немного странно, и именно тогда Макензи поняла, что их отношения никогда не перерастут в роман. Она надеялась, что он тоже это понимал, и ей не придётся озвучивать вслух свои выводы.

Они мило болтали. Макензи узнала, что Гарри вырос в Мичигане и пожертвовал спортивной стипендией в Мичиганский университет ради мечты стать агентом ФБР. Его родители переехали в Калифорнию, когда он окончил школу, и у него была собака. В свою очередь Макензи не очень распространялась о себе. Выложив общие сведения о детстве, она не стала детально описывать, как тяжело ей пришлось после того, как отец погиб при невыясненных обстоятельствах. Макензи поймала себя на мысли, что говорила о себе так же мало, как Брайерс, а если так, то она отлично понимала, как сейчас чувствовал себя Гарри.

Она уважала его за то, что он не мучал её вопросами о «Страшиле» или времени, проведённом напарницей Брайерса. Это наводило на мысль, что она была ему на самом деле интересна; или он был в неё действительно влюблён, как шутила Колби. Гарри смотрел на неё такими глазами, что было ясно, что он рассчитывает на что-то большее, чем просто дружбу.

«Что будешь делать после Академии?» – спросил он.

«Я бы хотела заниматься составлением психологических портретов», – ответила Макензи.

«Тогда ты должна быть в полном восторге от курса МакКларрена».

«Так и есть. На самом деле, завтра у меня последнее занятие по его предмету».

«Ты уже осознаешь, что это реально?»

«Что реально?»

«То, что мы почти уже выпускники… Наша учёба в Академии почти закончилась».

Макензи осознавала, что учёба почти закончилась, в основном благодаря опыту последних двух дней. Она ещё не отошла от недавнего разговора с МакГратом об её отстранении, поэтому ей было сложно найти грань между жизнью в Академии и той реальностью, с которой Макензи пришлось столкнуться за последние два дня. И всё же, обсуждать это с Гарри ей не хотелось.

«Не очень, – солгала она, – но скоро осознаю».

Оба замолчали. Макензи старалась смотреть на Гарри так, чтобы не делать ситуацию ещё более неловкой. Перед ней стояло уже три пустых стакана. Последний она осушила только что, допив ром с колой. В голове начало шуметь, но она вовсе не была пьяна. Это было хорошо… Если она выпьет ещё, то бог знает, что может наговорить.

«Повторить?» – спросил он.

«Нет, спасибо, – сказала Макензи. – Не пью больше трёх. Обычно даже двух. Для тебя я сделала исключение».

«Серьёзно?»

«Да. Я сорвала тебя на эту встречу почти без предупреждения, но ты всё же пришёл».

«Конечно, я пришёл. Ты сможешь сесть за руль?»

«Я пришла сюда пешком», – сказала Макензи.

«Тогда можем расплатиться, и я провожу тебя домой».

Несколько секунд Макензи раздумывала над тем, как бы повежливее отказаться от этого предложения, но ничего не приходило в голову. Она нерешительно улыбнулась и утвердительно махнула головой. «Звучит неплохо», – сказала она.

После короткого дружеского спора Гарри настоял на том, чтобы заплатить за выпивку. Макензи согласилась на это только после его слов о том, что однажды он припомнит ей этот должок, потому что, исходя из того, что он видел на тренировочной базе Хоганс Элли, однажды она спасёт ему жизнь. Гарри пошутил, что оплата за выпивку была неплохим авансом за будущее спасение собственной шкуры.

За окном стояла ночь, и город почти спал. На улице было ещё не холодно, и от выпитого по телу расходилось приятное тепло. Тем не менее, алкоголь не лишил Макензи внимательности. Она сразу заметила, как близко от неё шёл Гарри; через каждые несколько шагов их руки касались друг друга.

«Некоторое время назад ты меня спросила, как у меня дела, – начал Гарри, – но давай о главном… Как дела у тебя? И давай не будем вешать мне лапшу на уши. Мне ты можешь довериться. Я не буду распускать сплетни».

Макензи удивила его прямолинейность. Она немного замедлила шаг и почти посмотрела ему в глаза. Ей очень хотелось, чтобы они как можно быстрее дошли до дома, и эта прогулка прошла без проблем. Она уже представляла, как будет объяснять ему, что не ищет в их отношениях ничего, кроме дружбы. Именно поэтому она продолжила идти. До дома оставалось всего два квартала. Учитывая серьёзность вопроса, Макензи попыталась ответить так же искренне, как отвечала на все вопросы сегодня вечером.